Название: Ночной баскетбол
Автор: kuroko-no-author
Пейринг/персонажи: Ниджимура Шузо/Акаши Сейджуро
Выпавший персонаж в лотерее: Маюзуми
Тип: слэш
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс
Размер: 1 555 слов
Саммари: Ниджимура наблюдает за чужой игрой
Дисклеймер: отказываюсь
Работа была написана для Майского фестиваля
читать дальшеТокио ночью был совсем не похож на Лос-Анджелес: более тихий за чертой центра города, без оглушительных ритмов клубной музыки и гомонящих компаний, только пара-тройка круглосуточных баров, заполненных полуночниками. Ниджимура от такого спокойствия успел отвыкнуть. Он потянул на себя дверь неприметного кафе, вошел внутрь и подсел за столик к какому-то парню.
В общем-то, с этого все и началось. С небольшого кафе, с простого, обычного на первый взгляд парня. Мимо такого пройдешь — не заметишь, но Ниджимура все-таки к нему присмотрелся. Было что-то знакомое в бесцветных волосах и отрешенном выражении лица, в обманчиво равнодушных глазах. Парень не пил кофе, хотя перед ним стояла полная чашка; он с интересом читал новеллу, на обложке которой Ниджимура с удивлением прочитал приписку: «Маюзуми Чихиро».
— Я тут посижу, ты не против? — спросил Ниджимура.
— Сиди, — разрешил Маюзуми, не поднимая глаз, и перевернул страницу. — Я все равно скоро ухожу.
— Домой?
— Нет. На ночной баскетбол.
Задумавшись, Ниджимура отмахнулся от официантки, попросив ее подождать. Ему вдруг стало интересно, что представляет собой ночной баскетбол. Играл ли этот парень со своими друзьями или с незнакомыми людьми, возможно, даже на деньги. Или, наоборот, он просто тренировался в свое удовольствие. Ниджимура неосознанно вспомнил Химуро, их дикие игры в стритбол. Улыбнувшись, он подался вперед и спросил, о чем идет речь.
— Ничего такого, — Маюзуми вздохнул, посмотрел на часы. — Играем с капитаном, тренируемся. Зимний кубок ведь идет, знаешь?
— Знаю, — насторожился Ниджимура.
— Ну вот и весь ответ.
— А почему ночью? Темно же.
— Желание капитана, — улыбка у Маюзуми была блеклой, но искренней. — Он хочет научиться чувствовать таких, как я. Невидимых.
Догадка буквально ударила Ниджимуру под дых. Он приехал в Токио ради Зимнего кубка и туманной, остаточной влюбленности, которую испытывал в средней школе, и был совершенно не готов к тому, что встретится с Акаши вот так: через случайного парня в кафе, с которым тот играет в ночной баскетбол. В планах Ниджимуры все было не так.
Заложив уголок страницы, Маюзуми закрыл новеллу и полез за кошельком, чтобы расплатиться за нетронутый кофе. Наверное, подходило время его встречи с Акаши. Ниджимура нахмурился, скрипнул зубами и засек время. Почти полночь.
— Я пойду, — зачем-то сказал Маюзуми. — Опаздывать нельзя, у капитана свободного времени нет.
— А у тебя? — спросил Ниджимура с плохо скрываемым недовольством.
— А у меня любовь. К баскетболу. Мне все равно, когда играть, хотя ночью, конечно, не очень удобно.
Ниджимура кивнул и подумал, что парень очень похож на Куроко: бледный, как будто потерянный и сам себе на уме. Очередной призрачный игрок, чье присутствие никто толком не ощущал. Попрощавшись, Маюзуми ушел. Ниджимура взглядом проводил его спину, а потом заказал себе чашку зеленого чая, вкуса которого даже не почувствовал. Ночной баскетбол все никак не выходил у него из головы. Ему нужно было увидеть игру собственными глазами, посмотреть, каково это — тренироваться в темноте, смутно различая фигуру противника. Хотя на самом деле Ниджимуре куда более был интересен Акаши.
Прошло минут пятнадцать, прежде чем он вышел из кафе и направился на поиски баскетбольной площадки. Обогнув ближайший дом, Ниджимура наткнулся на уличные торговые автоматы. А прямо напротив увидел щит с кольцом, о который с глухим стуком тут же ударился мяч.
— Больше концентрации, Чихиро. Выброси посторонние мысли.
Размеренный, такой знакомый обволакивающий голос заставил Ниджимуру вздрогнуть. Он отошел в тень и прислонился к холодной стене, глядя на площадку. В свете далекого фонаря фигура Акаши казалась нечеткой, размытой, но Ниджимура не сводил с нее глаз.
— Не подстраивайся под меня, — потребовал Акаши. — Будь незаметным, используй темноту в свою пользу.
Маюзуми ничего не ответил. Или просто Ниджимура совсем перестал обращать на него внимание — он видел только Акаши. И все. Акаши же двигался плавно и ловко, с непоколебимой уверенностью в своей силе, словно заранее знал, что победит. Казалось, он всего лишь играл в ночной баскетбол, но при этом в его игре чувствовалось некое изящество, присущее аристократам. Из-за этих манер у Ниджимуры сжалось все внутри: дыхание перехватило, будоражащее желание разлилось по крови. Ему хотелось выйти из тени, влиться в игру и остаться с Акаши один на один, забывая о неприметном, странном парне рядом, но он все же остался стоять, как прикованный.
Акаши остановился, покрутил в руках мяч. Легкий ветер потрепал его яркие волосы и, взметнув вверх отросшую челку, приоткрыл внимательный, тяжелый взгляд. Со своего места Ниджимура еле смог его различить. Возможно, он даже придумал его, дорисовал в своей голове, потому что время шло, а ночь сгущала краски.
— Ты сегодня чересчур рассеян. В чем дело?
— Да так, — Маюзуми пожал плечами. — Спать хочу.
Усмехнувшись, Ниджимура закусил нижнюю губу. Кроме самоуверенности Акаши, пожалуй, больше ничего и не изменилось. Даже его влюбленность, выжившая среди разгульного, свободного Лос-Анджелеса, до сих пор, как в детстве, ныла где-то в районе груди. Ниджимура посмотрел на часы — скоро два. Наверное, с площадки Акаши уйдет вместе с Маюзуми, и переговорить наедине не выйдет.
Когда тренировка закончилась, Маюзуми вдруг спросил:
— У поколения чудес же был капитан? Как его — Ниджимура Шузо?
— Шузо, да, — по тону Акаши нельзя было понять, действительно ли он так безразличен, как хотел казаться.
— В какой он сейчас команде?
— Он в Америке, Чихиро. Забудь о нем.
— Я его почти не помню, — не сдался Маюзуми и спрятал руки в карманы. — Высокий, черноволосый и взгляд неприятный. Это он?
Акаши помолчал.
— Именно так, — в итоге ответил он.
С этими словами они ушли, скрываясь за поворотом, а Ниджимура, задумавшись, еще какое-то время стоял, прислонившись к стене. Скорее всего, Маюзуми его все-таки узнал, хоть и не сразу. Быть может, именно поэтому он был так рассеян на сегодняшней игре, пытаясь вспомнить, где же мог видеть своего собеседника в кафе. Почему-то это Ниджимуру развеселило.
На ночной баскетбол он стал ходить, как на работу: каждую ночь, ровно в полночь, он скрывался в темноте и наблюдал за Акаши. Ниджимура ничем не обозначал свое присутствие. Наоборот, он старался не шуметь и все два часа тренировки проводил, не меняя расслабленной позы у стены. Ему нравилось то, что он видел. Искусная игра, стремительная, но тихая, сыгранная как по нотам, и холодный, равнодушный Акаши, спрятанный за своей скорлупой.
Маюзуми всегда приходил на площадку вторым, хотя в Токио они наверняка должны были жить в одном отеле. По дороге он перелистывал страницы очередной новеллы, а потом клал ее на скамейку и погружался в баскетбол. Маюзуми растворялся в игре так, что Ниджимура забывал его на следующую же минуту. Он целиком и полностью был сосредоточен на Акаши. Как будто не мог им насытиться. Акаши же не показывал своих эмоций — только вежливость, соответствующая его воспитанию, и напускное безразличие. Ничего больше.
Ниджимура и сам не до конца понимал, почему он так реагировал на Акаши. Но от желания у него сводило скулы и ныло в паху, а обычная игра в ночной баскетбол стала казаться ему изощренной пыткой. Однажды он даже застонал сквозь зубы, таким тяжелым оказался комок возбуждения. Его вряд ли услышали. Игра продолжалась, и Ниджимура следил за ней, не отрывая взгляда буквально ни на секунду.
— Иди, Чихиро, — сказал Акаши. — Сегодня ты мне больше не нужен.
— Жаль. Вернее, отлично. Как раз дочитаю новеллу.
Подхватив книгу, Маюзуми открыл ее где-то ближе к концу и, уткнувшись в страницы носом, исчез. Акаши остался один. Он оттачивал броски какое-то время, потом просто играл сам с собой, двигаясь резче и напряженней, чем раньше. Ниджимура тоже никуда не торопился. Наконец Акаши остановился; но, вместо того, чтобы уйти с площадки, он вдруг резко бросил мяч в сторону Ниджимуры. Еще бы чуть-чуть — и попал бы прямо в голову, не успей Ниджимура вовремя перехватить мяч.
— Как давно ты здесь? — спросил Акаши, не услышав характерного стука о стену после броска.
Ниджимура улыбнулся.
— С неделю.
— Шузо?..
От неожиданности Акаши замер, ожидая ответа на свой вопрос. Он совсем не выглядел удивленным, скорее, просто не мог поверить в происходящее и в то, что целую неделю находился под чьим-то присмотром. Более того, он, похоже, даже ничего не почувствовал: ни чужого присутствия, ни влюбленного, тяжелого взгляда, прикрепленного к себе.
— Мне понравился ваш ночной баскетбол.
— Хочешь сыграть со мной, Шузо? — Акаши усмехнулся. — Так можно было просто попросить.
Оставив вопрос без ответа, Ниджимура положил мяч у стены и подошел ближе. Возможно, первые дни он и хотел сыграть с Акаши один на один, разделить с ним такую нелепую, но заманчивую идею ночного баскетбола. Только теперь Ниджимура хотел совсем другого. Он остановился напротив Акаши и, перестав себя контролировать, расстегнул ему молнию на куртке. Затем запустил ладони под майку и огладил чуть взмокшие, твердые бока.
— Прекрати.
Оказалось, у Акаши разного цвета глаза. Ниджимура точно помнил, что в средней школе у Акаши еще не было гетерохромии, но так ему нравилось больше. Он наклонился и поцеловал влажный от пота висок, потом лизнул приоткрытые губы. Акаши никак на него не реагировал. То есть, вообще — не было ни малейшего сопротивления, но и никакой инициативы. И даже когда Ниджимура скользнул языком ему в рот, он позволил себя целовать, все еще находясь в сильном замешательстве от происходящего. Его слегка потряхивало.
— У тебя руки дрожат, — сказал Ниджимура, отстраняясь.
— А ты слишком много себе позволяешь, Шузо.
— Не так уж и много, если подумать.
Акаши, наконец, смог прийти в себя и успокоиться. Взгляд стал пристальным и чуть высокомерным, у глаз появились легкие морщинки. Прищурившись, он смотрел на Ниджимуру, как будто мысленно выносил ему приговор: казнить или помиловать. Но рук Ниджимуры со своей спины не убирал — такое чувство, словно он никак не мог решить, что делать. Ему нужно было тщательно обдумать свой следующий ход так, чтобы закончить эту партию своей победой.
Так они и стояли, пока Ниджимура все же не отошел в сторону. Все шло как нельзя хорошо: Акаши удивлен и явно заинтересован. Улыбаясь, Ниджимура какое-то время подбирал слова, прежде чем абсолютно серьезно спросить:
— Сыграем завтра? Без этого странного парня.
Акаши кивнул.
Еще с полминуты Ниджимура улыбался, а потом с тихим стоном закрыл глаза.
Автор: kuroko-no-author
Пейринг/персонажи: Ниджимура Шузо/Акаши Сейджуро
Выпавший персонаж в лотерее: Маюзуми
Тип: слэш
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс
Размер: 1 555 слов
Саммари: Ниджимура наблюдает за чужой игрой
Дисклеймер: отказываюсь
Работа была написана для Майского фестиваля
читать дальшеТокио ночью был совсем не похож на Лос-Анджелес: более тихий за чертой центра города, без оглушительных ритмов клубной музыки и гомонящих компаний, только пара-тройка круглосуточных баров, заполненных полуночниками. Ниджимура от такого спокойствия успел отвыкнуть. Он потянул на себя дверь неприметного кафе, вошел внутрь и подсел за столик к какому-то парню.
В общем-то, с этого все и началось. С небольшого кафе, с простого, обычного на первый взгляд парня. Мимо такого пройдешь — не заметишь, но Ниджимура все-таки к нему присмотрелся. Было что-то знакомое в бесцветных волосах и отрешенном выражении лица, в обманчиво равнодушных глазах. Парень не пил кофе, хотя перед ним стояла полная чашка; он с интересом читал новеллу, на обложке которой Ниджимура с удивлением прочитал приписку: «Маюзуми Чихиро».
— Я тут посижу, ты не против? — спросил Ниджимура.
— Сиди, — разрешил Маюзуми, не поднимая глаз, и перевернул страницу. — Я все равно скоро ухожу.
— Домой?
— Нет. На ночной баскетбол.
Задумавшись, Ниджимура отмахнулся от официантки, попросив ее подождать. Ему вдруг стало интересно, что представляет собой ночной баскетбол. Играл ли этот парень со своими друзьями или с незнакомыми людьми, возможно, даже на деньги. Или, наоборот, он просто тренировался в свое удовольствие. Ниджимура неосознанно вспомнил Химуро, их дикие игры в стритбол. Улыбнувшись, он подался вперед и спросил, о чем идет речь.
— Ничего такого, — Маюзуми вздохнул, посмотрел на часы. — Играем с капитаном, тренируемся. Зимний кубок ведь идет, знаешь?
— Знаю, — насторожился Ниджимура.
— Ну вот и весь ответ.
— А почему ночью? Темно же.
— Желание капитана, — улыбка у Маюзуми была блеклой, но искренней. — Он хочет научиться чувствовать таких, как я. Невидимых.
Догадка буквально ударила Ниджимуру под дых. Он приехал в Токио ради Зимнего кубка и туманной, остаточной влюбленности, которую испытывал в средней школе, и был совершенно не готов к тому, что встретится с Акаши вот так: через случайного парня в кафе, с которым тот играет в ночной баскетбол. В планах Ниджимуры все было не так.
Заложив уголок страницы, Маюзуми закрыл новеллу и полез за кошельком, чтобы расплатиться за нетронутый кофе. Наверное, подходило время его встречи с Акаши. Ниджимура нахмурился, скрипнул зубами и засек время. Почти полночь.
— Я пойду, — зачем-то сказал Маюзуми. — Опаздывать нельзя, у капитана свободного времени нет.
— А у тебя? — спросил Ниджимура с плохо скрываемым недовольством.
— А у меня любовь. К баскетболу. Мне все равно, когда играть, хотя ночью, конечно, не очень удобно.
Ниджимура кивнул и подумал, что парень очень похож на Куроко: бледный, как будто потерянный и сам себе на уме. Очередной призрачный игрок, чье присутствие никто толком не ощущал. Попрощавшись, Маюзуми ушел. Ниджимура взглядом проводил его спину, а потом заказал себе чашку зеленого чая, вкуса которого даже не почувствовал. Ночной баскетбол все никак не выходил у него из головы. Ему нужно было увидеть игру собственными глазами, посмотреть, каково это — тренироваться в темноте, смутно различая фигуру противника. Хотя на самом деле Ниджимуре куда более был интересен Акаши.
Прошло минут пятнадцать, прежде чем он вышел из кафе и направился на поиски баскетбольной площадки. Обогнув ближайший дом, Ниджимура наткнулся на уличные торговые автоматы. А прямо напротив увидел щит с кольцом, о который с глухим стуком тут же ударился мяч.
— Больше концентрации, Чихиро. Выброси посторонние мысли.
Размеренный, такой знакомый обволакивающий голос заставил Ниджимуру вздрогнуть. Он отошел в тень и прислонился к холодной стене, глядя на площадку. В свете далекого фонаря фигура Акаши казалась нечеткой, размытой, но Ниджимура не сводил с нее глаз.
— Не подстраивайся под меня, — потребовал Акаши. — Будь незаметным, используй темноту в свою пользу.
Маюзуми ничего не ответил. Или просто Ниджимура совсем перестал обращать на него внимание — он видел только Акаши. И все. Акаши же двигался плавно и ловко, с непоколебимой уверенностью в своей силе, словно заранее знал, что победит. Казалось, он всего лишь играл в ночной баскетбол, но при этом в его игре чувствовалось некое изящество, присущее аристократам. Из-за этих манер у Ниджимуры сжалось все внутри: дыхание перехватило, будоражащее желание разлилось по крови. Ему хотелось выйти из тени, влиться в игру и остаться с Акаши один на один, забывая о неприметном, странном парне рядом, но он все же остался стоять, как прикованный.
Акаши остановился, покрутил в руках мяч. Легкий ветер потрепал его яркие волосы и, взметнув вверх отросшую челку, приоткрыл внимательный, тяжелый взгляд. Со своего места Ниджимура еле смог его различить. Возможно, он даже придумал его, дорисовал в своей голове, потому что время шло, а ночь сгущала краски.
— Ты сегодня чересчур рассеян. В чем дело?
— Да так, — Маюзуми пожал плечами. — Спать хочу.
Усмехнувшись, Ниджимура закусил нижнюю губу. Кроме самоуверенности Акаши, пожалуй, больше ничего и не изменилось. Даже его влюбленность, выжившая среди разгульного, свободного Лос-Анджелеса, до сих пор, как в детстве, ныла где-то в районе груди. Ниджимура посмотрел на часы — скоро два. Наверное, с площадки Акаши уйдет вместе с Маюзуми, и переговорить наедине не выйдет.
Когда тренировка закончилась, Маюзуми вдруг спросил:
— У поколения чудес же был капитан? Как его — Ниджимура Шузо?
— Шузо, да, — по тону Акаши нельзя было понять, действительно ли он так безразличен, как хотел казаться.
— В какой он сейчас команде?
— Он в Америке, Чихиро. Забудь о нем.
— Я его почти не помню, — не сдался Маюзуми и спрятал руки в карманы. — Высокий, черноволосый и взгляд неприятный. Это он?
Акаши помолчал.
— Именно так, — в итоге ответил он.
С этими словами они ушли, скрываясь за поворотом, а Ниджимура, задумавшись, еще какое-то время стоял, прислонившись к стене. Скорее всего, Маюзуми его все-таки узнал, хоть и не сразу. Быть может, именно поэтому он был так рассеян на сегодняшней игре, пытаясь вспомнить, где же мог видеть своего собеседника в кафе. Почему-то это Ниджимуру развеселило.
На ночной баскетбол он стал ходить, как на работу: каждую ночь, ровно в полночь, он скрывался в темноте и наблюдал за Акаши. Ниджимура ничем не обозначал свое присутствие. Наоборот, он старался не шуметь и все два часа тренировки проводил, не меняя расслабленной позы у стены. Ему нравилось то, что он видел. Искусная игра, стремительная, но тихая, сыгранная как по нотам, и холодный, равнодушный Акаши, спрятанный за своей скорлупой.
Маюзуми всегда приходил на площадку вторым, хотя в Токио они наверняка должны были жить в одном отеле. По дороге он перелистывал страницы очередной новеллы, а потом клал ее на скамейку и погружался в баскетбол. Маюзуми растворялся в игре так, что Ниджимура забывал его на следующую же минуту. Он целиком и полностью был сосредоточен на Акаши. Как будто не мог им насытиться. Акаши же не показывал своих эмоций — только вежливость, соответствующая его воспитанию, и напускное безразличие. Ничего больше.
Ниджимура и сам не до конца понимал, почему он так реагировал на Акаши. Но от желания у него сводило скулы и ныло в паху, а обычная игра в ночной баскетбол стала казаться ему изощренной пыткой. Однажды он даже застонал сквозь зубы, таким тяжелым оказался комок возбуждения. Его вряд ли услышали. Игра продолжалась, и Ниджимура следил за ней, не отрывая взгляда буквально ни на секунду.
— Иди, Чихиро, — сказал Акаши. — Сегодня ты мне больше не нужен.
— Жаль. Вернее, отлично. Как раз дочитаю новеллу.
Подхватив книгу, Маюзуми открыл ее где-то ближе к концу и, уткнувшись в страницы носом, исчез. Акаши остался один. Он оттачивал броски какое-то время, потом просто играл сам с собой, двигаясь резче и напряженней, чем раньше. Ниджимура тоже никуда не торопился. Наконец Акаши остановился; но, вместо того, чтобы уйти с площадки, он вдруг резко бросил мяч в сторону Ниджимуры. Еще бы чуть-чуть — и попал бы прямо в голову, не успей Ниджимура вовремя перехватить мяч.
— Как давно ты здесь? — спросил Акаши, не услышав характерного стука о стену после броска.
Ниджимура улыбнулся.
— С неделю.
— Шузо?..
От неожиданности Акаши замер, ожидая ответа на свой вопрос. Он совсем не выглядел удивленным, скорее, просто не мог поверить в происходящее и в то, что целую неделю находился под чьим-то присмотром. Более того, он, похоже, даже ничего не почувствовал: ни чужого присутствия, ни влюбленного, тяжелого взгляда, прикрепленного к себе.
— Мне понравился ваш ночной баскетбол.
— Хочешь сыграть со мной, Шузо? — Акаши усмехнулся. — Так можно было просто попросить.
Оставив вопрос без ответа, Ниджимура положил мяч у стены и подошел ближе. Возможно, первые дни он и хотел сыграть с Акаши один на один, разделить с ним такую нелепую, но заманчивую идею ночного баскетбола. Только теперь Ниджимура хотел совсем другого. Он остановился напротив Акаши и, перестав себя контролировать, расстегнул ему молнию на куртке. Затем запустил ладони под майку и огладил чуть взмокшие, твердые бока.
— Прекрати.
Оказалось, у Акаши разного цвета глаза. Ниджимура точно помнил, что в средней школе у Акаши еще не было гетерохромии, но так ему нравилось больше. Он наклонился и поцеловал влажный от пота висок, потом лизнул приоткрытые губы. Акаши никак на него не реагировал. То есть, вообще — не было ни малейшего сопротивления, но и никакой инициативы. И даже когда Ниджимура скользнул языком ему в рот, он позволил себя целовать, все еще находясь в сильном замешательстве от происходящего. Его слегка потряхивало.
— У тебя руки дрожат, — сказал Ниджимура, отстраняясь.
— А ты слишком много себе позволяешь, Шузо.
— Не так уж и много, если подумать.
Акаши, наконец, смог прийти в себя и успокоиться. Взгляд стал пристальным и чуть высокомерным, у глаз появились легкие морщинки. Прищурившись, он смотрел на Ниджимуру, как будто мысленно выносил ему приговор: казнить или помиловать. Но рук Ниджимуры со своей спины не убирал — такое чувство, словно он никак не мог решить, что делать. Ему нужно было тщательно обдумать свой следующий ход так, чтобы закончить эту партию своей победой.
Так они и стояли, пока Ниджимура все же не отошел в сторону. Все шло как нельзя хорошо: Акаши удивлен и явно заинтересован. Улыбаясь, Ниджимура какое-то время подбирал слова, прежде чем абсолютно серьезно спросить:
— Сыграем завтра? Без этого странного парня.
Акаши кивнул.
Еще с полминуты Ниджимура улыбался, а потом с тихим стоном закрыл глаза.
-
-
27.05.2014 в 00:36-
-
03.06.2014 в 17:49Темнота молчит, не требует ничего взамен, но забирает - многое. У Маюзуми - сон и возможность подпитываться от света. У Шузо - чёткость зрения и желание, возбуждение, стоны. У Акаши - способность замечать всё кругом и владеть собой. Но всё-таки они сами выбрали, определили для себя такую цену. Ведь на кону была - любовь. У каждого своя - но ранящая почти одинаково.
Спасибо!
-
-
06.06.2014 в 02:51Dai Ri, оох
очень-очень-очень рад, что моя небольшая зарисовка вызывает такие чувства
-
-
06.06.2014 в 09:49И, поверьте, ваша зарисовка воспринимается как хорошая полноценная картинка)
-
-
06.06.2014 в 16:58