Автор: kuroko-no-author
Пейринг/персонажи: Коганей Шинджи, Изуки Шун, Митобе Ринноске и другие
Выпавший в лотерее ключ: изображение
Выбранный второстепенный персонаж: Коганей Шинджи
Тип: джен, слэш невесом
Рейтинг: PG-13
Жанр: приключения, юмор
Размер: ~2 200 слов
Саммари: летний лагерь у моря и трое с серфом, не считая акулы.
Дисклеймер: Персонажи – Фуджимаки Тадатоши, название – Ренни Харлину
Предупреждения: нет
Работа была написана для Ноябрьского фестиваля
читать дальше– Так нечестно!
Митобе оглянулся. Взъерошенный Коганей подскакивал, как воробей на морозе, силясь протиснуться к умывальникам.
– Да я не про то! – махнул он рукой. Но тут же шмыгнул под локоть, стоило Митобе чуть сдвинуться. – Мы здесь сколько? Две недели?
– Почти, – Изуки с мрачным отчаянием взирал на свое отражение в зеркале. На светлой коже расплывались ярко-красные неровные пятна, похожие на маленьких медуз у мелководья.
Если торс и плечи от беспощадного светила худо-бедно спасали футболки, то лицу не повезло. Не помогали ни крема от загара, ни тенек при каждом удобном случае. На предложение Кагами отнять у любого малыша панамку Изуки обиделся и посоветовал тому сходить и поиграть в куличики.
Больше эту тему никто не поднимал. Особенно после затрещин Рико, которыми она разогнала дерущихся.
– Вот! – прицелившись, Коганей кинул свою пасту рядом с пастой Изуки.
Сине-зеленые, с едким мятным ароматом и россыпью листиков на тюбиках – они были похожи как братья-близнецы. Правда, одному близнецу регулярно сдавливали грудь, а другому педантично скручивали трубочкой ноги. Зато с опознанием проблем не возникало.
– Мы даже не искупались ни разу!
– На море мы заморены, – выдохнул Изуки и прижал влажную ладонь к обгоревшей малиновой шее.
Тренировки под палящим солнцем на раскаленном песке готовили скорее к пребыванию в аду, чем к зимнему кубку. Под вечер сил хватало только умыться и рухнуть на футон, мечтая не то о победе, не то о скорой кончине во цвете лет.
– Надо что-то с этим делать! – Коганей насупился и цапнул с желтоватого фаянса пасту Митобе с изображением смеющихся зубов с зубами и коронами.
– Пять кругов по пляжу и тройная силовая, – задумчиво произнес Изуки.
– Чего? – закашлялся тот, отплевываясь от густой розовой пены.
– Если скажем Рико про отдых, то в ответ услышим: «Пять кругов по пляжу и тройная силовая», – пояснил Изуки, отступая подальше от летящих во все стороны брызг и приторного клубничного аромата. – Или двойная. Если повезет.
– А мы и не скажем! – Коганей лучился оптимизмом и слипшимися сосульками мокрых волос.
Митобе поднял бровь.
– Пойдем на пляж сейчас. До подъема как раз успеем вернуться.
– Кога, а тебе не кажется...
– Не кажется! Будет здорово, точно вам говорю!
~~~Ϫ~~~
– Первогодки!
Фурихата вздрогнул.
Баночка с разогревающей мазью выскользнула из рук и покатилась вдоль футона, блестя жестяными бочками.
– У вас суперответственное и очень важное задание!
У дверей застыли Митобе и Изуки, а радостный Коганей проскакал по комнате мячиком.
Тоскливо переглянувшись с Фукудой, Фурихата отчетливо понял, что отказаться у них не получится. Наверняка пошлют за газировкой, бутербродами или чем-нибудь еще, суперважным, очень ответственным и жизненно необходимым в десятом часу вечера.
Шевелиться не хотелось. Вообще. Каждая мышца и косточка болела так, словно их вынули, отшлифовали наждачкой и вновь собрали без должного усердия, как придется.
Неловко приподнявшись, Фурихата потянулся за баночкой-беглянкой, и заодно растолкать похрапывающего Кавахару. Втроем получится быстрее.
– Не, не, – Коганей зарылся в свой рюкзак почти с головой. – Кавахару будить не надо. И Цучиду тоже. Вы вдвоем прекрасно справитесь.
Фурихата застонал. Хотел же лечь пораньше. Спал бы, видел во сне Ами-чан, а не взирал с осуждением на семпаев, которым на его, Фурихаты, осуждение было откровенно наплевать.
Ну, ничего, завтра он выскажет все Кавахаре. Прекрасно выспавшемуся счастливому Кавахаре.
Размышления о том, будет ли правдоподобным закрыть глаза, упасть на футон и сделать вид, что его внезапно сморило, прервал Изуки:
– А где Кагами, Куроко и остальные?
– Да какая разница, – перебил Коганей открывшего было рот Фукуду и вдруг заорал: – Вот они!
От торжествующего вопля Фурихата подпрыгнул, баночка рванула на свободу вновь, а спящий Цучида натянул одеяло на голову, пробормотав что-то неразборчивое про подбор и бестолковых сокомандников.
Фурихата огляделся – ни Кагами, ни остальных в комнате не наблюдалось. Хотя, если ты их не видишь, это не значит, что их нет. Особенно некоторых.
– Куроко? – шепотом позвал он.
– Да какой Куроко, – отмахнулся Коганей. – Вот они!
В вытянутой руке сияли толстым пластиком очки для плавания. Семпай с победным видом натянул их на голову и бросил рюкзак на свой футон.
– Значит так: вы сейчас берете рюкзаки, подушки, накрываете их одеялами и гасите свет. Если что – мы все на месте и спим. Ясно?
– А если...
– Никаких если! – Коганей навис над Фукудой, уперев указательный палец тому в переносицу. – Ваша задача сделать так, чтобы никто ничего не заметил!
– Но...
– Это приказ! Да, Митобе?
У двери многозначительно промолчали.
– Вот влипли, – прислушиваясь к удаляющимся шагам простонал Фурихата.
– Что делать будем?
– Будем как приказали. Если что – мы ничего не видели и не слышали.
– А они? – неуверенно спросил Фукуда, почесал нос и оглушительно чихнул.
Фурихата пожал плечами и сноровисто пополз на четвереньках к рюкзакам. Быть человеком разумным и прямоходящим он уже устал. Хватит на него сегодня. Еще чуть-чуть, и он будет человеком сладко сопящим. И очень-очень счастливым.
~~~Ϫ~~~
Киеши и Рико обнаружились в гостиничном коридоре, Хьюга – у входа, стучащим мячом на парковке.
Мимо первых они промчались на всех парах, бормоча что-то про автомат с газировкой, а второго благополучно миновали на цыпочках, шелестя кустами. На аллею они выбрались лишь когда затих размеренный дробный стук.
– Обводку совершенствует? – любопытный Коганей дернул за рукав Изуки.
– Обманку, – ухмыльнулся тот. – Соперникам понравится.
Легкий ветерок пах солью и влагой, а ненавистное солнце сменила бледная луна.
Они медленно брели по темному пляжу. Прохладный песок щекотал ступни, а волны шумели, разбиваясь о берег. Говорить не хотелось.
Изуки снял футболку, потянулся, поиграл мышцами плеч. Митобе дотронулся до руки Коганея.
– Ага, – покивал он. – И правда хорошо. Купаться-то будем?
В тишине отчетливо слышался щебет какой-то ночной птицы, стрекот цикад и тихий смех из невысоких прибрежных кустов.
– Да ладно вам, будет весело!
– Ночью поплавать, конечно же, весело. Главное – чтобы соплей не навесило.
– Да какие сопли?! – возмутился Коганей и шагнул пошире, обогнать остальных.
И тут же ойкнул, нелепо взмахнул руками и шлепнулся на коленки.
– Ноги не держат? – Изуки подхватил его под мышки и поставил на ноги. – А еще собрался в воду лезть.
– Все меня держит. Я споткнулся!
– Обо что? О собственную пятку?
– Да ты... Что? – Коганей развернулся в Митобе, сидящему на корточках.
Тот показал пальцем на песок и легонько стукнул спорщиков ладонями под коленки. Заинтригованные, Изуки и Коганей наклонились ближе.
– Быть того не может!
На берегу, чуть присыпанная песком, лежала доска для серфинга. Светлая, с черными иероглифами на боку, она выглядела настоящим сокровищем.
– Кто-то забыл, наверное.
– Это знак! – Коганей вскочил на доску и принял крутую позу – ноги согнуты, руки расставлены – все как в буклетах южных курортов.
– Изуки, ты хоть раз катался на серфе?
– Нет.
– И я нет! И Митобе тоже. А вдруг больше никогда не получится?
Митобе покачал головой и взглянул укоризненно.
– Ну мы же ее не насовсем забираем. Попробуем и вернем. Хозяина-то все равно не видно. Может он утром за ней придет, а до утра-то мы точно успеем.
– Ну пожа-а-а-а-луйста! – протянул он, умоляющее сведя домиком брови.
Митобе вздохнул, извиняюще взглянул на Изуки и начал раздеваться.
– Вот и отлично! – Коганей принялся споро распускать завязки шорт, стянутые на бантик. – Ты с нами?
– Куда же я денусь. – Изуки бросил футболку в общую кучу из их вещей, выросшую на песке. – Только недолго!
~~~Ϫ~~~
– Держите?
Было действительно весело.
Встать на серф и не упасть не удавалось никому их них. Радостно отплевываясь и отфыркиваясь после очередного падения, они наконец-то нашли решение. Двое держат по бокам, а третий встает.
И дело пошло на лад.
Дольше всех удалось простоять Изуки, которому удалось оседлал волну, проскользив пару мгновений на гладком невысоком гребне.
Шум, гам, соленые брызги и хохот. Их крутило в водовороте удовольствия и восторга.
– Стойте, стойте! – Коганей замахал руками, уйдя под воду, и, вынырнув, засмеялся. – Я потерял очки!
– Они не тонут, – зафыркал Изуки. – Смотри внимательней вокруг.
– Нету.
– Ну, прибьет к берегу, там найдем.
Митобе вдруг крепко стиснул предплечье Коганея.
Тот вздрогнул, внимательно посмотрел направо, потом налево. Поднял глаза на Изуки и сипло спросил:
– А берег где?
Луны не было видно за плотными низкими облаками, а крепчающий ветер заставлял ежиться и погружаться в воду до самого подбородка.
– Там! – неуверенно сказал Изуки и показал на цепь огоньков. – Видно же освещение гостиницы и домов.
– И там светятся! – Коганей показал дрожащим пальцем в противоположную сторону. – А там что светится?!
– Рыболовецкие суда? – неуверенно предположил Изуки. – Или гостиница. А суда – там.
Смеяться больше не хотелось. Их вместе с доской нещадно мотало.
– Может нас к берегу прибьет? Волнами? – с надеждой спросил Коганей.
– Или унесет дальше в море.
– И что нам делать?
Вокруг не было ни пения цикад, ни чириканья ночных птичек – только глухое уханье тяжелых приливных волн.
– Штаны не уделать.
Изуки оптимистом не был.
~~~Ϫ~~~
– ... и он такой – раз клемму на аккумулятор. И столб взрыва из-под воды. И кровавые ошметки по поверхности.
– А попугай?
– Сожрала. Выжил только дайвер. И повар, – перекрикивая ветер, заорал Изуки.
Ругаться им уже надоело.
Ветер, ставший ледяным, швырял их как щепку, то подкидывая на гребнях, то бросая в ложбины.
Молчать было страшно. И холодно.
Они поджимали под себя ноги в попытке хоть как-то согреться, цеплялись ледяными пальцами за серф и перебирали все фильмы, которые видели, чтобы вспомнить, нападают ли акулы на тюленей.
То, что доска напоминает акулам тюленя, отличник Коганей помнил, а вот нападают или нет – забыл.
Те, кто утверждают, что в стрессовой ситуации мозги работают лучше, явно в этих ситуациях никогда не были. Коганей не был даже уверен сейчас, сколько ему полных лет.
– Главное, продержаться до утра. Расцветет и точно увидим, куда плыть, – попытка утешить вышла так себе. Мешали стучащие от холода зубы.
– Молчал бы лучше! – рявкнул Изуки.
Митобе толкнул его плечом.
– Да знаю я, знаю. Ссора всем нам не поможет, получится глупо может.
– Да ты задолбал со своими стишками. – Не выдержал теперь уже Коганей и заорал что есть мочи. – Ну виноват я, виноват! Что теперь мне? Утопиться?
– Заткнись! – побледнел Изуки.
– Что сразу заткнись?! Ну хочешь, утоплюсь сейчас, легче станет?
– Кога, заткнись, – в его голосе была паника. – К нам кто-то плывет.
Стало очень-очень тихо. Только вой ветра и беспорядочное лязганье зубов то ли от холода, то ли от страха.
– Катер? – неуверенным шепотом спросил Коганей.
– Ты шум мотора слышишь? – зашептал Изуки с издевкой. – Свет там, крики?
Тот затряс головой.
– Вот и я нет. Это что-то небольшое, – шурясь в темноту, прошептал он.
– Акул небольших не бывает, – Коганей постарался успокоить прижавшемуся к нему всем телом Митобе. – Метра три. Если взрослая. А детеныши на людей не нападают. Наверное.
Изуки как-то сжался и тоненько, совсем по-девчоночьи пискнул. И Коганей увидел – черный силуэт, приближающийся к ним на гребне волны.
Их подкинуло и стремительно понесло навстречу друг другу.
Когда что-то темное с размаху вцепилось в доску и зафыркало, Коганей зажмурился и заорал.
~~~Ϫ~~~
- Гребите, идиоты!
Скандал набирал новые обороты, но теперь Коганей, Митобе и Изуки были по одну сторону доски.
По другую, вцепившись в ее край, был ее хозяин, представившийся Ичиро.
Ичиро оказался вежливым парнем. Сначала представился, потом спросил, все ли у них в порядке, никто ли не ранен, не утонул ли, и только потом принялся орать.
Когда орать и извиняться всем надоело, выяснилось примерно следующее: Ичиро как раз добрался до берега на своем новом серфе, когда организм призвал его в ближайшие кусты, и, желательно, срочно.
Маясь от сведенного судорогой кишечника, Ичиро решил не тащить с собой доску. Сунувшись в ближайшие заросли, он увидел трахающуюся парочку, и, решив не смущать ни парней, ни себя, ушел подальше.
Вышел он из кустов с легкой душой, довольный и похудевший. Как раз вовремя, чтобы увидеть хохочущую кучу-малу из троих придурков и свою уплывающую в неизвестность собственность.
Но в отличие от них, идиотов, он был не совсем безголов, то сбегал до своих вещей, оставленных неподалеку, нацепил спас-жилет и только потом бросился в погоню.
После резонного вопроса Изуки, почему он, такой умный, не сообщил спасателям, скандал вышел на новый виток.
Но был и несомненный плюс – этот Ичиро точно знал, в какой стороне берег. Показывал, по крайней мере, весьма уверенно.
– Гребите, иначе замерзните, – это было ближе к правде, чем возможность достигнуть ставшего уже мифическим берега.
– Нам каюк! – Коганей уткнулся в ледяное плечо Митобе. – Мы утонем, нас сожрут акулы и крабы.
– Перестань ныть, задохлик. Шевели ластами.
– У меня нет ласт, я же не тюлень.
– Кстати, – встрепенулся Изуки, – а тюленей акулы едят или нет?
– Они едят идиотов! Ками-сама, за что мне все это?
Изуки хотел было ответить, но тут из-за волн показалось тусклое бледно-желтое пятно.
– Луна!
– Дебил, это катер! – Шум винтов становился слышнее, а прожектор на корме светил все ярче.
Они орали на пределе возможностей, перекрикивая шум ветра. Размахивать руками было страшно – Коганей не был уверен, хватит ли сил остаться на плаву. Да и духу оторвать намертво скрюченные пальцы от края доски не хватало тоже.
Катер шел к ним на полном ходу, рассекая высокие черно-зеленые океанские волны. Щурясь от режущего глаза света, Коганей вгляделся в темные фигуры на борту. На корме, широко улыбаясь, стоял Киеши.
~~~Ϫ~~~
– Лучше бы мы утонули.
Они сидели у переборки, завернутые в пледы, с огромными термокружками обжигающе-горячего чая в руках.
– Думай что несешь, идиот, – Ичиро сидел напротив, уложив свою драгоценную доску к себе на колени, баюкая ее свободной рукой.
– Как вы нас нашли? – спросил он у Киеши, ласково трепящего Изуки по голове.
У Изуки от такой ласки клацали зубы, а остатки чая выплескивались на палубу крупными темными кляксами.
– Наверняка Фурихата сдал, – пробормотал Коганей и сполз пониже, прижимаясь к теплому боку Митобе. – Предатель!
– Он тоже знал? – улыбнулся Киеши, сразу став похожим на дружелюбного людоеда. – Рико понравится.
– Нет, вас видел Куроко.
– Когда это?
– Как раз тогда, когда вы втроем тащили доску к воде.
– Но мы-то его не видели! Правда, Изуки? – Коганей потряс замершего и неверящего уставившегося в никуда Изуки. – Изуки?
– Не хочу никакой информации о новой формации, – тоскливо произнес Изуки, укутываясь в плед до самой макушки. – Хватит с меня!
– Это ты про что? Митобе, про что он?
Киеши ухмылялся.
– Кога, ты лучше подумай, что Рико скажешь. Ее на катер не пустили. Она вас у причала ждет, с Хьюго.
Море на горизонте медленно светлело, наливаясь нежным розовато-рыжим румянцем. А Коганей теперь знал точно, что чувствует приговоренный к медленной и мучительной казни. Оставалось только надеяться, что до берега они будут плыть целую вечность.
Он жалобно посмотрел на Митобе, потом всхлипнул и уткнулся носом ему в подмышку.
Умирать молодым не хотелось, но с судьбой, как известно, не спорят. Коганей захлюпал носом, стараясь не разреветься.
Ухо вдруг обожгло горячим дыханием, и тихий голос хрипло произнес:
– Не бойся. Я ведь с тобой.