Работа #11

[kuroko-no-fest]

Название: В паутине
Автор: kuroko-no-author
Пейринг/персонажи: Куроко Тецуя, Ханамия Макото
Выпавший персонаж в лотерее: Ханамия Макото
Тип: джен
Рейтинг: G
Жанр: сюр
Размер: драббл, 600 слов
Саммари: Это просто кошмар.
Дисклеймер: отказываюсь

Работа была написана для Апрельского фестиваля

Паутина вязкая, неприятно липнет к коже, и потому каждое движение слишком заторможено. Куроко пытается бежать, вести мяч, но тот ускользает из рук и укатывается в темноту, из которой раздаётся злой смех. Волна дрожи прокатывается по телу от этих звуков, и непонятно, что смешалось в ней – страх, отвращение или безысходность?
Куроко никогда не верил, что нужно прекратить борьбу, и не собирается начинать сейчас.
Но эта паутина опутывает ноги, руки, даже шею, превращая его в марионетку, движимую чужими пальцами, похожими на птичьи когти. Он дёргается в этих путах, пытается вырваться, но его лишь засасывает всё глубже. И каждое движение кажется нечеловечески неловким, натужным.

«Однажды сломавшись, это просто мусор».

Куроко не согласен с голосом, звучащим вокруг него. Он не верит, он борется, он встаёт даже после поражений. Но ещё он помнит эту боль, это отчаяние, которое поглощает не хуже иной трясины.
Куроко кажется, что сейчас окутывающая его паутина – просто болото, в которое он рухнул с головой, захлёбываясь отвратительной жижей. И не получается всплыть, глотнуть воздуха, победить этого паука с птичьими когтями и улыбкой гиены. Но надо бороться, и Куроко рвёт нити, баламутит вязкую трясину, упорно стремится наверх.
Стремится, чтобы всё глубже идти ко дну. Чем больше движений он совершает, чем сильнее он хочет спастись, тем меньше шансов у него остаётся.

«Если уж тебе так не терпится умереть, то будь по-твоему».

Куроко помнит эту усмешку, помнит отвратительный щелчок пальцев, и этот звук словно выбивает его на поверхность. Но это не – свобода, просто очередная смена декораций, и в его руках снова мяч, но он словно сдувается изнутри, не в силах выдержать давление сжимающих его пальцев. Куроко хочет отпустить мяч, бросить его, отдать пас хоть кому-то, но он вдруг сам превратился в паутину, приобрёл её свойства. И некому помочь, Куроко один, в темноте, с мячом в руках, который так часто его предавал. И не спрятаться, не скрыться, не спастись за столько раз выручавшей его во время матчей невидимостью. Здесь нет света, который привлёк бы внимание.
Здесь только тьма. И он – просто часть этой тьмы, глупая тень, отчаянно рвущаяся к свету, но выбравшая гибельную дорогу.

«Я просто хочу посмотреть на тех, кто посвятил свою юность баскетболу, отдавая на это все силы и тренируясь на износ… Как они будут стирать зубы в порошок от досады, когда проиграют. Разве это не удовольствие? Ещё какое!»

Куроко смотрит на сдутый, искорёженный мяч, и пытается вспомнить, как это – дышать. Ему кажется, что он снова захлёбывается, не может сделать даже один, самый маленький, вдох. Но теперь ему мешает сам воздух, ставший ядовитым. Он обжигает лёгкие, он заставляет упасть на колени. И получается лишь судорожно скрести пальцами по горлу, в жалкой попытке вдохнуть.
Это удушье, эта удавка в руках человека с улыбкой гиены и глазами змеи. Глазами смертоносными и столь ж ядовитыми, как его язык. Или ум.
Куроко слишком хорошо помнит то отчаяние, что он уже однажды испытал. И сейчас снова – задыхается, ломается в чужой ловко сплетённой паутине.

Разве это не удовольствие?

«Нет», - хочет сказать Куроко. Нет… Но его голос исчез, украденный довольным пауком, уже почти получившим своё.

Куроко просыпается резко, и судорожно вдыхает, пытаясь надышаться. В комнате душно, и он сползает с кровати, чтобы добраться до окна, но ноги дрожат.
Это был просто кошмар, но Куроко слишком хорошо помнит каждую деталь сна, словно он всё пережил это наяву. И сердце всё ещё колотится в груди, как сумасшедшее, не собираясь успокаиваться.
Это был просто кошмар. Ведь он победил этого человека, Ханамию Макото. Они победили. Все вместе, всей командной. И там было светло, и там была поддержка. И никто не ломался, как этот человек не старался.
Просто кошмар.

Тогда почему теперь Ханамия Макото, ставший олицетворением всех его страхом, слишком часто стал приходить в его сны?